камера хранения

Choise
да-да, знаю, что это уже было, но просто единственного места, где сей текст у меня есть может скоро не стать..

Девочка не любила Бои. Вот и сейчас она сидела, боясь пошевельнуться и схватив отца за руку и не знала: то ли смотреть то ли спрятать глаза... Девочке было тяжело дышать сидя в толпе, наполненной яростью, гневом и жаждой крови. Мужчины орали, дети плакали и жались к матерям, взгляды которых страстно пожирали арену, а девочка все сильнее сжимала руку отцу, который кажется и забыл, что пришел с дочерью.
Когда отец первый раз привел девочку на Бой, ей все было в новинку и она смотрела расширенными от ужаса глазами, желая закрыть их и боясь пропустить хоть секунду зрелища. Потом гладиатор упал и его противник поднял взгляд на Императора. Тогда толпа взревела и девочка еле-еле услышала голос отца, объяснявшего, что поднятый вверх палец Императора дарит побежденному жизнь, а опущеный вниз обрекает на смерть. Но Император благороден и всегда прислушивается к народу. Вот и сейчас Император обвел взглядом зрителей, машущих руками и решил: смерть. Меч гладиатора поднялся вверх, на лезвие заиграли солнечные блики, и девочка невольно засмотрелась, не успев отвести взгляд, когда меч опустился вниз, забрав с собой жизнь побежденного.
С этого дня на каждом Бое девочка поднимала свой палец вверх. Она ждала, что взгляд Императора остановится на ней, он улыбнется ей совсем чуть-чуть уголками губ, кивнет, и подарит гладиатору жизнь. Девочка столько раз представляла это в своей голове, что иллюзия почти превратилась в реальность, но тонкая преграда "почти" никак не хотела исчезать.
Гладиатор упал. Его меч отлетел и противник поднял взгляд на императора.
Толпа содрагнулась. И тогда девочка поняла: все зря. Она - ребенок и Император не посмотрит на нее. А даже если и посмотрит, то не примет всерьез - ведь вокруг нее толпа, жаждущая крови и боли, а толпа это больше, чем один ребенок.
И то ли повинуясь этому болючему чувству то ли поддавшись толпе, девочка опустила свой палец вниз.
...взгляд Императора остановился на ней...
...он улыбнулся совсем чуть-чуть уголками губ...
...и кивнул - как другу...
А потом вынес приговор: смерть.

Перепечатала из журнала Anime Magazine статью про Токийское метро. Это надо читать...

Сама статья

Автор статьи - Никита Кожекин. Перепечатано из "Anime Magazine"

В Токио, как и в любом мегаполисе, общественный транспорт играет огромную роль. Нехватка места на узких улочках и гигантские цены за парковку не оставляют личному автомобильному транспорту ни единого шанса. На небольшие расстояния ездят больше на велосипедах, старушки гоняют из магазина в магазин на скутерах, но большинство жителей каждый день с утра вливаются в огромную сеть метро, автобусов, электричек и монорельсов.
Главный вид транспорта в Токио – метро. Тут сразу надо уточнить, что понимают под словом «метро». Обычно метро – это система поездов, которые ездят в городе под землей, верно? Так вот, формальным «метро» в Токио называются только 12 линий, проходящих в самом центре. Однако, во-первых, не все они находятся целиком под землей, и, во-вторых, многие железнодорожные линии, официально не именующиеся «метро» (мы бы назвали их электричками), также проходят через центр города по подземным туннелям с подземными станциями, иногда даже используя те же самые станции и туннели, что и формальное метро.
Теперь стоит уточнить, что я понимаю под словом «Токио». Официально Токио занимает территорию от Токийского залива (центр города) и далеко на север. Получается большой эллипс. К этому эллипсу с двух боков «приклеены» несколько других городков, наиболее крупные из которых – Тиба и Иокогама. У них собственные адреса, номера телефоном и городские правительства.
Однако никакого промежутка между ними нет. То есть, нет того, чтобы по пути из Токио в Иокогаму надо было пройти через какое-нибудь поле, лес или хотя бы деревню. Просто идя по улице, можно обнаружить, что в одном конце этой улицы еще Токио, а в другом – уже Тиба. А так, визуальной границы – никакой.
Многие люди постоянно живут, к примеру, в Тибе, а каждый день на работу ездят в Токио. Строго говоря, весь этот конгломерат Токио и прилипших к нему городов-спутников называется Большой Токио (Tokyo Metropolitan District), а весь конгломерат линий метро, городских электричек, монорельсов и т.д. называется «городским железнодорожным транспортом».
С этим разобрались, теперь посмотрим размер «бедствия». Схема метро впечатляет (Нашла в Нете только эту, но все равно впечатляет)). Основные линии принадлежат нескольким компаниям-операторам. Самый крупные оператор – JR (Japan Railways), государственная компания, которой принадлежит большая часть железных дорог всей Японии. Частные компании Seibu, Odakyu, Tokyu, Keisei, Tobu и еще десяток других также владеют своими линиями электричек. Даже компания Уолта Диснея имеет свою маленькую ветку на 4 остановки (монорельс с вагонами в виде Микки Маусов).
Есть еще несколько линий монорельсов и линия нового типа – Yurikamome. Последняя отличается тем, что по ней ходят полностью автоматических поезда на мягких колесах. То есть, машинистов там нет вообще. Можно сесть в первый вагон на первое место и смотреть вперед. А поезд будет ехать сам, сам останавливаться точно на всех остановках и т.д. Прямо лифт какой-то, а не поезд.
Линии подземного метро контролируются двумя основными компаниями – Eidan и Toei.
Знать компанию, которой принадлежит твоя линия, очень важно. Это все крупные компании, которым кроме линий метро принадлежат магазины, кинотеатры, зоопарки, госпиталя, теплоходы и самолеты. И все они конкурируют друг с другом. Поэтому часто встречаются ситуации, когда в одном направлении ведут две параллельные ветки с одинаковыми остановками, но немного отличающиеся по цене. Обычно, самые высокие цены у JR, а у конкурирующих с ней частных операторов – чуть пониже.
Но вот если вы зашли на станцию, принадлежащую, к примеру, компании Tokyu и посмотрите там (или в любом вагоне поезда) на карту метро, то никаких линий, кроме линий Tokyu и нескольких, принадлежащих фирмам, с которыми у Tokyu партнерские соглашения, вы не увидите. И, наоборот, на станциях JR будет висеть карта линий только JR.
С такой неполной информацией далеко не уедешь. Поэтому надо либо купить карту всех линий от независимого производителя, либо пользоваться Интернет-сервисами поиска пути, к примеру, вот таким – http://www.japanhomesearch.com/TravelExpert/TE_main.asp
Аналогичные японские сервисы позволяют узнать и расписание поездов, что очень полезно, так как поезда ходят минута в минуту. Если, конечно, тайфун осенью не прошел, или снег зимой не выпал.
Чтобы войти в метро, нужно купить билет в автоматической (touch screen) кассе.
Цена билета складывается из платы за вход (небольшой фиксированной суммы) и за расстояние. Если лень вычислять по карте, сколько стоит ваш путь, то можно купить «входной» билет и доплатить на выходе. Но если переплатите, то сдачу вам автомат не вернет.
Из-за такого устройства цены выгоднее всего ехать по линиям одной компании – тогда вы платите за вход только однажды. Если вам повезло, и доехать туда, куда вам надо, можно по линиям одного оператора, то всего за 10$ (для удобства читателей все цены приведены в долларах США. На момент написания статьи 1 доллар = 114 йенам.) можно уехать далеко-далеко, часа на два пути. А если вам нужно много пересаживаться по линиям разных компаний, то даже совсем короткий получасовой путь может стоить те же 10$ - на разных линиях плата за вход колеблется от 1,5$ до 5$ (а мы еще жалуемся, что 10 рублей – это много за наше метро!)
В автоматической кассе можно купить простой билет, а можно и карточку на несколько поездок. К сожалению, на сколько бы поездок сразу ни купить, никаких скидок это не дает (Гады!)
На JR можно зарядить дебитную карту проезда «Suica» и потом платить ей, но скидок опять нет.
В специальных транспортных агенствах можно купить проездной, но он бывает только на конкретный путь от станции до станции, а такого проездного, как в Москве, чтобы войти и потом ездить, куда захочешь, тут не бывает.
Поезда в Японии очень длинные и ездят быстро. Бывают вагоны по 6 дверей, а поезда, чаще всего, по целых 15 вагонов – конца-края такому поезду не видно. На некоторых линиях есть и вагоны первого класса («Green Car»), они стоят дороже, и по ночам – вагоны «только для женщин» (А вот это грамотно). Вообще, линии очень отличаются по своему техническому устройству. На одних остановки объявляются путем выкрикивания их машинистом на каждой станции в мегафон, а на других они показываются на жидкокристаллических экранах вместе с рекламой.
Отличаются линии и по количеству пассажиров. Некоторые очень забитые, и в часы пик на них стоят железнодорожники в белых перчатках и заталкивают людей в вагоны (офигеть!), а другие почти всегда свободны. Ехать в час пик на забитой линии – развлечение не для слабонервных. Тут либо сходишь с ума, либо начинаешь любить ближнего своего, одно из двух (Я представляю себе эту картину… Вот он, яой, где зародился! А вы говорите…))). Такое единство с японской нацией, знаете ли, ощущается, когда едешь в настолько набитом вагоне, что не касаешься пола, а в нос тебе утыкается чей-то чужой бутерброд.
Станции тоже бывают самые разные. Некоторые просто ужасные, без потолка, с кучей каких-то проводов или буквально просто дырявые навесы. Другие очень красивые, к примеру, на новой линии «Rinkai» (которая посмотрена очень глубоко) прекрасные мраморные станции, похожи на линии Московского метрополитена. Еще есть станции с полностью закрытой пассажирской платформой (как в Санкт-Петербурге).
Платформа с людьми отгорожена от рельсового тоннеля стеной с закрытыми дверями. Поезд подъезжает, открываются двери в вагонах и напротив них двери на станции, проходы соединяются, и можно зайти. Потом все снова закрывается. Это такой способ борьбы с самоубийцами, очень они тут любят под поезда прыгать.
Место остановки дверей вагонов всегда отмечены на полу станции. На случай часа пик часто делают даже две разметки – одну прямо у остановки дверей для тех, кто собирается влезть в ближайший вагон, и вторую по соседству для тех, кто более трезво оценивает свои шансы и хочет влезть в следующий. Когда первая очередь кончается, вторая передвигается на ее место. И все так аккуратно, что никто не ругается и не толкается, прямо как роботы.
Кстати, о роботах. С утра любая линия токийского метро один в один повторяет стилистику «Матрицы» - запросто можно оказаться в вагоне, где на 100% будут только мужчины и все в абсолютно одинаковых черных костюмах. Если лето и жарко, то на шее у них еще будет накинуто белое полотенце для вытирания пота, и в руке они будут держать по вееру (веер тут, кстати, не только женское приспособление).
Это все сараримены (Сараримен – искаженное «Salary man», дословно «человек зарплаты». Так в Японии называют офисных служащих, менеджеров среднего и низжего звена и т.п.) едут на работу. Вечером в последний поезд набиваются те же сараримены, только они уже пьяные и качаются (Мда…). Услужливые железнодорожники заталкивают их в вагоны, хватая за шкирку прямо на станциях.
Уезжает этот последний поезд, кстати, довольно рано, около 23 часов. Это потому, что линии метро проходят вплотную к жилым домам, и поезда не могут ездить слишком поздно и мешать людям спать.
Куда же, вы спросите, деваются железнодорожники, если последний поезд уехал? А никуда, они так и спят прямо на станциях в специальных комнатушках (кошмар какой…)
Ночью тут вообще сложно куда-то уехать. Конечно, есть такси, но такси и днем стоит совсем не дешево (6,6$ только посадка, и дальше стоит столько же за каждые два километра), а ночью тариф возрастает вдвое. Так что доехать из центра до дома может стоить больше 100$, если не успел на последний поезд, дешевле остановиться на ночь в отеле.
Есть, конечно, еще и автобусы. Они тут тоже принадлежат разным компаниям и заканчивают свою работу очень рано. И, обычно, ходят только на короткие расстояния, буквально от одной станции метро к другой. При этом цена билета на автобус фиксированная – 2,2$ независимо от длины маршрута.
В общем, после метро этот транспорт так, чисто факультативный. В отличии, кстати, от других городов Японии, где автобусы зачастую являются основным городским транспортом.


Мда... Нет, не поеду в Токио) Там же на одном только транспорте - разориться можно. 180 баксов за такси и 5 баксов за вход в метро? Нет, спасибо, я пешком постою)

Многабукафф
Идея, в общем-то, гуляла в голове давно. Да все времени не было. И как водится - за время брожения идея несколько закисла. Рпока не пропала совсем - выкладываю здесь.

И ведь началось-то все с ерунды. С глупости. Сгорел на пульте индикатор - крохотный такой, зеленый. Ну, сгорел и сгорел - кто на такие мелочи внимание обращает? Плюнуть бы на него, да потерпеть денька три-четыре, а уж дома, в порту пускай техники разбираются.
Но не мог стажер Карпухин допустить такого беспорядка. Никак не мог. Это же у стажера первый рейс: Земля - Хвоя - Земля. Задача: доставить оборудование для геологической экспедиции и забрать добытые образцы каких-то там ископаемых. Кому-нибудь, наверное, полезных. А по результатам этой стажировки капитан Макаров напишет официальную бумагу, с которой стажер Карпухин начнет строить себе карьеру космонавта.
Ну и как же, спрашивается, стажеру не стремиться себя проявить, особенно, если в дипломе всего две пятерки - по физкультуре да по электрике? Даже по пилотажу - "четыре".
Физкультурные навыки Карпухин уже, как мог, продемонстрировал – сразу же, как на Хвою прилетели, прямо при выгрузке. Повернулся как-то неловко, и уронил на планету ящик с надписью "Осторожно! Хрупкие приборы!". Ящик ударился углом, хрустнул, хрупкие приборы в нем жалобно дзенькнули и разбились вдребезги. Из ящика потекло и запахло чем-то пряным… Мужики из Хвойной экспедиции окаменели и очень недобро посмотрели на стажера, а один из них собрался с духом и глухо произнес:
- Ящик коньяка... Да за такое убить мало!..
Хмурые мужики угрожающе сжали кулаки, но капитан Макаров тут же отправил стажера в трюм – от греха, а с мужиками договорился, выдав им что-то из собственных запасов.
Хороший мужик - Макаров. Уверенный, спокойный, немногословный. Весь, как из гранита высеченный, крепкий, надежный. С таким капитаном можно галактики завоевывать, а не только булыжники ископаемые по планетам развозить...

читать дальше Вот и выходит, что стажеру Карпухину выпал шанс неуклюжесть свою загладить, а пятерку по электрике, наоборот, продемонстрировать. Тем более, что экипаж спит давно, ночь на борту, а стажеру ночная вахта досталась. Как самому молодому.
Девятнадцать лет стажеру Карпухину. Посмотришь на него – балбес балбесом. Худой, нескладный - все конечности, словно шарниры, разболтаны. Сядет в кресло, как паук сложится, ходули под себя подберет, голову патлатую на колени сложит – задумался о чем-то. Идет по отсеку – форма на нем мешком болтается, голова на тонкой шее, как котлета на вилке. Но зато старательный очень. Между прочим, у него и имя есть. Только никто его еще со школы по имени не зовет - Карпухин, да Карпухин. Он и привык уже…

В общем, взял стажер отвертку, полез в пульте ковыряться - индикатор чинить. Правда, перед этим, как и положено, отчитался перед Землей – запинаясь, отправил коротенькое сообщение:
- Обнаружил неисправность индикатора… э-э… индикатора дверей на камбуз. Приступаю к устранению… Неисправности, а не индикатора. Починить хочу, в общем… Вот. Стажер Карпухин.
На таком расстоянии сигнал на Землю минут через двадцать доползет – а у стажера к этому времени все в ажуре будет. Красота!
Вообще-то связью с Землей обычно штурман заведует, Дима Светлов. Хороший Дима парень – веселый, общительный. На любой случай у него история в запасе есть, да такая, что экипаж от хохота тарелки на камбузе бьет. Свой парень, молодец. Но и работу свою отлично знает, во всем на него положиться можно. Но спит сейчас Дима Светлов, так что Карпухин сам связью занимается.
В общем, вывернул стажер шесть винтов – и вскрыл пульт, как консервную банку. Глядит внутрь – и глазам своим не верит. Потому что пульт ни с какими системами корабля не связан. Ничем он не управляет, никаких команд не посылает, а просто мигает себе огонечками в ответ на нажатие кнопок – и все. Вот панель – пожалуйста, вот индикаторы – тоже здесь, вот навигационный экран. И все это само по себе, словно для красоты. Был у Карпухина в детстве игрушечный планетарный катер – так там тоже все кнопки были на бумажке нарисованы и к панели приклеены. Муляж. Имитация.
Плохо стало стажеру Карпухину. Ноги подгибаются, язык булыжником во рту перекатывается. Потому что стажер триста раз видел, как капитан со штурманом к этому пульту подходили – курс корректировать, на планету садиться, с базой связываться… И непонятно, как они все это делали, тыкая пальцами в нарисованные кнопочки. Сидит стажер на полу, тупым взглядом по панелям блуждает.
А тут как раз с Земли ответ пришел – замигал индикатор на раскуроченном пульте, мол, нажми на меня, я тебе что-то важное скажу. Протянул Карпухин дрожащий палец, ткнул в муляж.
- Ну что, сынок, - сказала Земля добрым мужским голосом, - испугался, небось? Не полез бы ты пульт чинить – ничего и не было бы. Да не волнуйся, все в порядке. Как тебя там… Карпухин? Успокойся, дыши глубоко. Пульт и не должен ничем управлять. Понимаешь, тут все дело в психологии. Машины уже давно делают все гораздо лучше людей – и хлеб растят, и детей воспитывают, и реки вспять поворачивают. Настолько лучше, что доверять человеку, скажем, управление космическим кораблем не просто бессмысленно, а еще и опасно. Представляешь, какие объемы данных нужно в голове переваривать, чтобы вытолкнуть кусок железа весом в три тысячи тонн на другой конец галактики? И не просто вытолкнуть, а прицельно, аккуратненько. Не справится с этим человек, не потянет. Но и запирать его в железный ящик, который сам по себе между звездами летает, тоже нельзя – так и с ума сойти можно. Вот затем и ставят в лайнерах пульты управления – чтобы у экипажа иллюзия была, будто бы и от него что-нибудь зависит. Понимаешь, Карпухин? Прием…
Посидел стажер еще пять минут, подумал…На камбуз сходил, водички выпил. А потом унял дрожь в руках, взял отвертку и обратно все шесть болтов закрутил. Стоит себе пульт, словно и не было ничего, огоньками подмигивает, графики на экранах струятся. А индикатор камбузной двери как был сломан, так и остался. Нафига он теперь нужен-то? Разозлился стажер на Землю, которая с людьми такие игры устраивает. Ткнул пальцем в кнопку и зло наговорил новое сообщение:
- Неисправность индикатора устранять не стал, поскольку смысла в этом теперь не вижу. Продолжаю полет внутри куска железа в три тысячи тонн. Спокойной ночи.
- Да не злись ты, Карпухин, – сразу же отреагировала Земля, - не ты первый, не ты последний. На дальних маршрутах ни одного судна нет, чтобы людьми управлялось.
- Не понял?..
- Ну я же тебе объясняю – ни один человек не справится…
- Я не об этом! – у Карпухина даже голос от удивления сел, - Вы почему мне прямо сейчас отвечаете?! Сигнал до Земли двадцать минут идти должен!
- Вот блин, - сказала Земля смущенно. Потом помолчала немного и продолжила:
- Ты только не пугайся, Карпухин, все в порядке. Это я тут напутал немного – все-таки нештатная ситуация. Не волнуйся, все так и должно быть. Понимаешь, тут все дело в психологии. На самом деле сигнал до любой точки Вселенной доходит мгновенно. А иногда даже чуть раньше, чем его отправили – такой вот парадокс. Вот только человечество еще со времен Колумба привыкло считать, что чем дальше ты забрался, тем хуже связь. И почтовые голуби летят медленно, и радиоволны в облаках путаются, и гравиграммы об звездный мусор притормаживают. И настолько это представление прочно в вас сидит, что космонавт, который в любой момент может с Землей поговорить, просто не верит, что до его дома – сорок два парсека по ухабам. А отсюда полная бесшабашность и безалаберность – все рвутся подвиги совершать, на планеты без скафандров выходить, с инопланетными чудовищами фотографироваться и воду из луж пить. Потому и установили задержку между сеансами связи – для повышения ответственности. Понимаешь?
- То есть, вы меня вот прямо сейчас на Земле слышите?
- Не только слышу, – призналась Земля, - Я еще вижу, что у тебя до сих пор отвертка в руке, царапина на носу, а на камбузе из крана вода капает. И пульс у тебя учащенный, и голова немного кружится. Давай-ка я тебе экипаж включу, а то ты совсем от волнения голову потеряешь. В компании-то повеселее, правильно?
- Кого вы мне включите? Экипаж?! – сил у Карпухина осталось только на шепот.
- Гхм… - сказала Земля. Помолчала минутку и снова: – Гхм… Да что ж за день такой сегодня… Понимаешь, Карпухин, тут все дело в психологии. Стажеров обучать надо? Надо. Корабли в космос запускать требуется? Требуется. А ты знаешь, сколько сейчас существует освоенных планет? И сколько регулярных маршрутов между ними проложено? И где, спрашивается, взять столько людей, чтобы каждый корабль укомплектовать? И не просто людей, а ответственных, надежных, веселых – совсем, как у тебя на корабле. А поскольку для управления космолетом люди не нужны… в общем, нет у тебя экипажа, стажер.
- Совсем?
- Совсем.
- А кто со мной в шахматы два часа назад играл? А кто мне наряд влепил за грязь в кубрике?!
- Кто, кто… Голограммы. Обыкновенные объемные образы – с тактильными, запаховыми, звуковыми и прочими причиндалами. Строго говоря, у тебя и корабля-то толком нет… Да и лететь тебе некуда.
Побледнел стажер Карпухин, вжался в командирское кресло и даже вопроса никакого не задал.
- Да, брат, вот такая штука. Тут, как ты догадываешься, все дело в психологии. Только ты не пугайся. Не умеет человечество в космос летать – ничего тут не попишешь. Да и нет никакого космоса. Нету – и все. А куда ж вам энергию свою буйную девать, кроме как на исследование непознанных миров? Вы ж на собственной планете такого натворили, что пока вас космосом не отвлекли – прямо и не знали, чем все закончится. Пришлось другие миры выдумывать, всякими монстрами населять – чем бы дитя, как говорится, не тешилось… Зато теперь такие как ты – особо настырные да любознательные – никому жить не мешают.
И тут стажер Карпухин открыл слипшийся рот и скорее просипел, чем произнес:
- А вы-то? Вы-то тогда кто?
Земля вздохнула. Несуществующий космический корабль с голографическим экипажем на борту несся сквозь придуманный кем-то космос. В динамике что-то пощелкивало. Потом Земля хрипло откашлялась и сказала:
- Понимаешь, Карпухин… Как бы тебе объяснить. В общем, тут все дело в психологии…

Тронная речь Рэндома Первого
Милостью Единорожьей Короля Амбера.

читать дальше Рэндом, нервничая и покашливая:
Друзья мои! В столь судьбоносный час
мы собрались в старинном тронном зале…

Флора, громким шепотом:
Там где-то что-то, кажется, сказали?

Рэндом, раздраженно:
Да-да, сказали! И причем для вас!
(с прежней торжественностью)
Единорог меня назначил королем,
Чему, признаться, я не удивился…

Джулиан, ехидно:
Назначил, протрезвел и утопился,
Подумав о правлении твоем…

Рэндом, обиженно:
Сидящих в зале попрошу не выражаться
И короля своими шутками не злить!

Фиона, насмешливо:
Наш венценосный брат изволят обижаться?
А шутников, поди, прикажете казнить?

Блейз, печально:
Со смертью папы стало так тоскливо -
Публичных казней не было давно…

Фиона, горестно:
Куда пропало красное вино
Столетней выдержки, токайского разлива?

Корвин:
Бардак в стране, чего и говорить.

Ллевелла:
Селедка дохнет…

Джулиан:
Водка дорожает…

Блейз, возмущенно:
Меня, признаться, просто поражает,
Как можно так страной руководить.

Бенедикт:
За две недели - ни одной войны!
Генштаб со скуки шпилит в подкидного…

Рэндом:
Ребята, я король пока что новый,
И вы меня поддерживать должны!

(Кейн и Жерар в дальнем углу играют в морской бой)
Кейн:
Е два.
Жерар:
Задел.
Кейн:
Е три.
Жерар:
Подбит.
Кейн:
Е восемь.

Рэндом:
Эй, там, в углу! Я с вами говорю!

Жерар:
Заткнись.

Рэндом, визжа от возмущения:
Прошу не тыкать королю!

Жерар:
Заткнитесь, сир, мы вас покорно просим.

Корвин, миролюбиво:
Послушай, Рэнди, времени в обрез.
Я не хотел бы опоздать к обеду.

Флора:
А я с бойфрендом на Гавайи еду.

Джулиан:
А мне в Арденны нужно позарез.

Бенедикт:
Ты, в общем, правь, но на мозги не капай,
И нам глаза своей персоной не мозоль.

Джулиан, прочувствованно:
Прекрасно сказано, клянусь покойным папой!

Корвин:
Все ясно? Ну, - да здравствует король!

взято тут:

http://www.diary.ru/~mellielf/