=)

[depositarium]

03.09.2009 в 12:22

Пишет  sige_vic:

Стивен Фрай и Хью Лори друг о друге в различных телешоу
Вот здесь в свое время были собраны кое-какие обрывочки транскриптов высказываний Стивена и Хью друг о друге в различных интервью (во время выступлений на телешоу и т.д.):

И мы с  Morticia Addams решили донести их до не говорящей по-английски общественности – то бишь перевести :-) Все перевести не получилось, но, надеюсь, что-нибудь из этих теплых фраз, как шутливых, так и серьезных, покажется вам интересным – и поднимет настроение :-)

Хью Лори и Джонатан Росс о Стивене Фрае (на шоу Терри Вогана, 1990 год)

Джонатан Росс: Как вы со Стивеном начали работать вместе? Я знаю, вы познакомились в Кембридже, но как так вышло, что вы стали сотрудничать? Ваши взгляды встретились в комнате, полной людей, и с этого все началось?
Хью Лори: Да, именно. Именно так все и было. Первую неделю или около того мы даже не говорили друг с другом. Мы просто бегали из одного номера мотеля в другой. Это были сумасшедшие деньки, Джонатан, просто сумасшедшие. Как-то так вышло, что слова тогда не имели значения. Другие средства выражения находились сами собой.
ДжР: Просто прикосновения.
ХЛ: Ага. (смеется)
ДжР: Ох уж эти высокие темноволосые красавчики, а?
ХЛ: Ага.


ДжР: Хорошо, давай поговорим о Стивене еще, потому что он – важная часть твоей жизни, это ясно. Расскажи о его лучших и худших чертах.
ХЛ: Его лучшие черты перечислить невозможно, их слишком много. Он, он, мм... (долгая пауза) Погоди. Нет. Он высокий. Очень высокий. У него темные волосы. Э-э, нет, не то. Он потрясающий парень. Работать с ним – большая честь и большое счастье, ты знаешь. Потому что он очень умен, я хочу сказать, невероятно умен. Так умен, что блевать тянет, честно говоря. У него щедрая душа и он отличный собеседник. С ним правда очень весело. Очень.

ДжР: Наверное, это был тот самый взгляд, которым ты одарил Стивена при первой встрече? (да, черт побери, все мы знаем этот взгляд, так что повторяться и выкладывать его здесь я не буду – прим. автора транскрипта)
ХЛ: Да, точно.
ДжР: Тогда-то слова и полетели в окошко за ненадобностью, правда?
ХЛ: Ты знал, ты знал!

ДжР: Итак, Стивен обольстил тебя и увлек в мир комедии...
ХЛ: Верно. Обольстил – это правильное слово... Больше его не используй.


Фрай и Лори у Терри Вогана, 1992 г.

Терри Воган: Как вы относитесь к переодеванию?
Хью Лори: Вы хотите сказать... друг в друга?
ТВ: Нет, в женщин.
ХЛ. Мне это нравится. Да. Это приятно. Заниматься этим профессионально действительно очень приятно, а то, что за это еще и платят – очень приятное дополнение.

Стивен Фрай: Я имею в виду, вот два человека пишут вместе – как это происходит? Об этом можно без конца говорить.
ХЛ: Ну да, он об этом и спрашивает.
СФ: Ага, точно. Как будто один человек держит карандаш, а другой пишет, да? И по комнате взад-вперед тоже кто-то один расхаживает? Ну, и все такое. А мы сидим за разными столами...
ХЛ: Это очень важно. Столы у нас разные.
СФ: Ага, и вот что обычно происходит: я что-то пишу, мне это надоедает, я отдаю свою писанину Хью, а он отдает мне то, что написал сам. Мы меняемся текстами.
ТВ: Как вы воспринимаете критику друг от друга? Сильно вам друг от друга достается?
ХЛ: Нет.
ТВ: Потому что вы друзья?
ХЛ: Мы друзья. Но мы друг с другом не слишком суровы. Обычно мы полностью совпадаем во мнениях, хорошо это или плохо. Мы говорим: «Это классно!», но можно сказать «Это классно!», а можно «Это классно!», имея в виду совершенно разное.
СФ: Мы критикуем сами себя. То есть я пишу что-то и потом говорю Хью: «Это абсолютно омерзительно. Это ужасно. Это худшее из всего, что когда-либо было написано, но, может, ты сумеешь что-то с этим сделать.» А он говорит: «Нет, это блестяще. Далеко не так плохо, как это», - и дает мне то, что написал сам, на что я говорю: «Нет, то, что ты написал, прекрасно, то, что я – отвратительно». И так все время. Это наше слабое место.

ТВ: Давайте начистоту: у вас ведь выходит альбом по мотивам шоу.
ХЛ. Ооох. Да.
СФ. Ой. Про альбом заговорили. Все, это полная задница.
ТВ: Вы там поете?
ХЛ: Да, вокальная часть там присутствует.
ТВ: Кто из вас поет?
СФ: Хью. Я не умею.
ХЛ: Ну да, я пою немного.
ТВ: В самом деле?
СФ: Надо сказать, что у Хью потрясающий музыкальный дар...
ХЛ: Нет...
СФ: ...Прошу прощения, но это так. Он отказывается об этом говорить, вот и приходится мне этим заниматься. Он играет на всех музыкальных инструментах. Действительно на всех, на губной гармошке, на саксофоне, на фортепьяно, на гитаре, а я в этом безнадежен.

(к разговору о первом романе Стивена "Лжец")
ТВ: Вы ему завидуете, правда? (обращаясь к Хью)
ХЛ: Да, ужасно завидую. Это сводит меня с ума.
СФ: Тьфу ты...


Фрай и Лори в передаче TV/AM в1992 году - как раз съемки Дживса и Вустера были в разгаре.


Ведущий: Так ты, Стивен, специалист по улаживанию всех проблем?
СФ: Нет. К сожалению, нет. То есть, если уж кто-то в наших… отношениях? Можно использовать это слово?
ХЛ: Слишком сильное.
СФ: Слишком сильное, да?
ХЛ: Да – слишком, слишком сильное.
СФ: Да. Ну ладно, в нашем шапочном знакомстве это на самом деле скорее о Хью. Именно он более практичен и разумен. А я более текучий и желеобразный. Получилось, словно я говорю о какой-то смазке, - но это случайно так вышло.
ХЛ: Зато у Стивена больше словарный запас.


СФ: Прости – я опять говорю и говорю. И почему все время так происходит?
ХЛ: Да нет, на самом деле это просто отлично.
СФ: Угу, потому что как только мы отсюда уйдем, Хью начнет без умолку болтать, а я буду вот такой (опускает голову и затихает).


СФ: Про нас нельзя сказать, что мы – два сапога пара.
Ведущая: Но интересно, что вы при этом очевидно получаете удовольствие от общества друг друга. Потому что бывает, что люди замечательно срабатываются, изображают идеальный дуэт, а потом расходятся по своим углам, не желая иметь ничего общего друг с другом. А ведь ты, Стивен, крестный отец детей своего партнера и был шафером у него на свадьбе.
СФ: Да. Меня всегда ужасно расстраивает, когда люди распространяют злобные сплетни про Лорела и Харди* – что они плохо друг с другом ладили. Я уверен, что это вранье. Даже думать об этом не хочу. И не думаю, что мы могли бы работать вместе, если бы не ладили друг с другом. Это было бы совершенно бессмысленно.
ХЛ: Просто ужасно.
СФ: Мне всегда казалось это ненормальным. Я знаю, иногда говорят: «Ну ладно, мы вместе на сцене, но как только занавес опустится – разойдемся по разным ресторанам, и дело с концом».
ХЛ: Литтл ненавидит Ларджа**.
СФ: Угу.
ХЛ: Это очень неприятно.


Ведущий: Я читал пару недель назад про вас статью, в которой говорилось, что вы могли бы запросто поменяться ролями Дживса и Вустера. Как думаете, это правда?
ХЛ: Вот только зритель совсем запутается, нет? Но… ну, даже не знаю. Не уверен, честно говоря. Мне кажется, Стивен очень даже в… ну, знаете – в нем есть все, что нужно, чтобы играть Дживса. Я могу, конечно, попробовать, но…
СФ: Ты – обладатель больших, круглых голубых глаз, невинного выражения лица и всего такого прочего.
ХЛ: Ой, ну спасибо тебе.


Ведущая (Хью): Тебя же на экране постоянно преследуют. Вот в этом фильме – молодые женщины. Твоя тетя Агата гоняется за тобой и пытается заставить жениться на Онории Глоссоп. Это имеет какое-то отношение к реальной жизни?
ХЛ: Нет. Определенно нет.
СФ: Он женат – и счастлив в браке. Но Хью, давайте посмотрим правде в глаза, невероятно сексуальный и красивый.
ХЛ: Ой, заткнись.
СФ: Но это правда.
ХЛ: Заткнись.

*, ** Лорел и Харди, Литтл и Лардж (т.е. Коротышка и Верзила) - знаменитые комедийные дуэты.

Это - интервью Паркинсона с Фраем 2007 года. Он сначала рассказывает о том, как согласился на съемки в Bones - не в последнюю очередь потому, что это давало возможности провести время с Хью в ЛА :-)) Ну, и заканчивает (по поводу работы Хью в "Хаусе"):

Мне говорят: «Господи, как же ты, должно быть, завидуешь Хью». А я безгранично восхищаюсь тем, что он делает, и я всегда ему завидовал – его таланту, привлекательности, обаянию и всему остальному, - так что в этом смысле я не завидую ему сейчас больше, чем когда-либо. Но я действительно понимаю, как невероятно тяжело он работает. То есть все эти разговоры о том, что он там ужинает с Бранджелиной – это полная чушь, потому что он приходит домой в одиннадцать вечера и падает в постель, а в шесть ему уже вставать.


А это - отрывок из большого интервью Марка Лоусона со Стивеном:

СФ: Я увидел его на сцене, потому что… На первом курсе университета он занимался греблей – и он был отличным гребцом, выступал на международных соревнованиях, за Англию среди юниоров – так что он определенно должен был получить высшую университетскую награду за греблю, но на первом курсе он заболел железистой лихорадкой, и кто-то из его бывших итонских однокурсников сказал: «Ты же всегда умел смешить – почему бы тебе не попробоваться в «Огни рампы»?» И Хью подумал – почему бы и нет. Я пришел однажды посмотреть выступление «Огней рампы», и там был Хью, который выступал просто блистательно, а еще Эмма – она училась со мной на одном курсе. Они все учились со мной на одном курсе. И я подумал: «Ух ты, у него отлично получается!» У него потрясающе выходило имитировать американский акцент – я помню, как у меня мелькнула мысль: «Надо же, какой убедительный американский акцент», - и в итоге это ему очень даже пригодилось.

МЛ: Теперь это позволяет ему зарабатывать около миллиона за один эпизод «Хауса».

СФ: У него очень неплохо идут дела, это точно. Но, значит, с Эммой я был знаком – мы с ней были заняты в «чистой драме», как говорят актеры. Участвовали в шекспировских постановках и прочем. И она, когда я только начал учиться на последнем курсе, сказала, что Хью видел пьесу, которую я написал в Эдинбурге (она называлась «Латынь!»). Пьеса была комической, и Хью спросил у Эммы, знает ли она меня, и она ответила, что знает.
Он сказал: «Я бы хотел с ним познакомиться, потому что собираюсь возглавить «Огни рампы» в следующем году», и у него действительно был такой выбор: он бросил монетку на то, кем быть – президентом клуба гребцов или «Огней рампы», и монетка выпала на «Огни». Думаю, он слишком умен, чтобы выбрать на всю жизнь карьеру гребца. Так что, в общем, Эмма сказала мне: «Я собираюсь отвести тебя туда – и познакомить с ним, потому что он хочет с тобой познакомиться». Так что я туда пришел, и он сказал: «Привет. Я только что написал песню. Тебе противно будет ее послушать?» И я ответил: «Нет, не противно – я послушаю с удовольствием». И он спел ужасно смешную песенку про американцев, которые собирали деньги на нужды ИРА. Она мне очень понравилась, и мы тут же начали вместе писать. Вот буквально через двадцать минут и начали. И у меня было ощущение, словно я знаю его всю жизнь. Это было невероятно – просто абсолютно невероятно. Он был таким веселым и обаятельным, и я чувствовал, что наши суждения во всем примерно совпадают. Это было так просто – и так чудесно. Мгновенное взаимное притяжение – наверное, так это можно назвать.

МЛ: Хотя вы оба высокого роста, я полагаю, в комическом дуэте должны быть какие-то внешние различия, которые помогают?

СФ: Да. То есть – я так думаю. Я немного выше Хью. Люди всегда поражаются, когда видят Хью впервые – и понимают, какой он высокий. На экране-то кажется, что я среднего роста – а Хью, соответственно, должен быть коротышкой. Но на самом деле он шесть футов два дюйма ростом, а я – шесть футов пять дюймов (188 и 195 см – прим. пер.). И, в общем, расклад был в основном такой – хоть и не всегда, - что я изображал гораздо более говорливого, а Хью – более обаятельного и немногословного. И в некоторых ранних скетчах мы достаточно успешно разыгрывали пару напыщенного учителя и не то чтобы совсем уж бестолкового, но и не слишком сообразительного ученика. Потому что у Хью внешность располагает к этому амплуа – большие голубые глаза и прочее. Но были и другие скетчи, в которых мы менялись ролями.


Хью в передаче, посвященной юбилею Стивена 50 not out (2007 год):

Хвала небесам – у нас получается друг друга смешить. Он смешил меня так часто – и продолжает это делать до сих пор. Вот уже двадцать пять лет он меня смешит. Я сразу понял, что этот человек – тот, кто мне нужен.

Этот человек – национальное сокровище. Да, он национальное сокровище. И личное сокровище тоже. Я делю его с нацией.


Интервью с Фраем 2007 года. Указано только, что birthday interview, точнее узнать источник не удалось:

У нас с Хью странно получается. Бывает – причем очень часто, - что мы приходим на какие-то встречи или озвучки в одинаковой одежде. Или в одежде одинакового цвета. Это ужасно смущает Хью, и он уходит домой, чтобы переодеться. Он не может допустить, чтобы его увидели на публике одетым, как я, - он считает, что это уже слишком. А меня это, надо сказать, забавляет. И я совершенно точно не думаю об этом – такие вещи просто происходят.
И вот как с одеждой – так же и с взглядами на комедию и жизнь; в общем и целом – мы совпадаем друг с другом во всем. Единственное что – похоже, люди не совсем правильно воспринимают наши отношения. Им кажется, что, раз я такой говорливый в жизни, значит, я и в работе такой. А на самом деле… не то чтобы Хью был говорливым – но он более влиятельный. И более мудрый. Он – высшая инстанция, к которой мы все в итоге обращаемся. Я бы сказал, он обладает истинной харизмой и истинной мудростью. А я просто больше люблю болтать. Так что представление о том, что Хью не может и двух слов связать – в прямом и переносном смысле, - это полная ерунда. Я всегда хотел это подчеркнуть.

И еще - интервью Фрая Fox television, 2007 год:

Я знаю Хью уже больше четверти века – мы вместе учились в университете. И вместе делали скетчи в университете, а потом на БиБиСи и еще одном телеканале, и снялись в нескольких сериалах, и… Он мой лучший друг, и я всегда знал, какой он потрясающий. И какой он блистательный актер – во всех отношениях. Некоторые удивились, когда это обнаружили, – ведь они привыкли к тому, что он частенько играл этакого голубоглазого глуповатого английского джентльмена. И люди поразились, когда увидели его в роли этого небритого, яростного, наркозависимого жесткого врача. Но я… я всегда знал, какой он блистательный. И это просто огромная радость – видеть, как другие теперь это тоже понимают. Второй Золотой Глобус – это только малая часть, он сейчас просто купается в признании и наградах. И я считаю, что это совершенно заслуженно, ведь, кроме того, что ему удалось сыграть американца и совершенно другой, не похожий на все остальные его работы, типаж, это еще и невероятно тяжелая работа – то, что он делает неделю за неделей. Это потрясающе. И мне так приятно сниматься здесь в «Костях» – ведь мы буквально в полете камня, в броске крикетного мяча от площадки, где снимают «Хауса». Так что мне достаточно сделать пару шагов, чтобы увидеть его.